В Киргизии я был ветеринаром.
При больнице садовник я здесь.
Там работал я много и даром.
Здесь в карманах же кое-что есть.
Преимущества неоспоримы.
Лишь бы сила не гасла в плечах.
Я работаю, как пантомима,
И клиенты мои не мычат.
Привыкаю я к новой работе.
Что ж, лопата конечно не шприц,
Но зато не пугают заботы,
И нет рядом назойливых лиц.
Никому я ничем не обязан.
Чем лечить не терзает вопрос.
А зелёные клёны и вязы,
Не прохватит смертельный понос.
Орхидеи и чайные розы,
И другие цветы в парниках,
Как телята не тонут в навозе,
Если только слегка в сорняках.
Но, а это житейское дело,
Операция очень проста.
Один взмах только тяпкой умелый,
Вот и сорного нету куста.
А другие дела ещё проще,
Сук сухой на стволе не болит.
Если тесно становится в роще,
Нужно лишнее просто спилить.
И не будет ни крика, ни крови,
Лишь опилки, древесная пыль.
Но меня ещё помнят коровы.
Да и я их ещё не забыл.
Да и вряд ли когда позабуду,
Там осталось полжизни моей.
Листьев жёлтых сметаю я груду,
Как табун златогривых коней.
А они ошалевшие скачут,
Ветер гонит их прочь от меня.
Я стою и вдогонку им плачу.
Ведь мне их не догнать без коня.
Но, а всё остальное неплохо,
Не страдает древесная плоть,
Только я до последнего вздоха,
Буду клумбы с цветами полоть.
14.12.2000