Я в достоверности
Поклясться не берусь,
Узнал легенду эту я
От ямщика.
Он, как и я,
Влюблён был в нашу Русь,
И в глубину её души,
И языка.
Года ещё
Те были до христовы,
И Русь вся состояла
Из племён.
Их общностью,
Единством и основой
Был их язык
С названием имён.
Народ был крепкий очень
И красивый,
Прекрасней женщин их —
Не отыскать.
Любовь была их жгучей,
Как крапива,
Своих мужей
Им нравилось ласкать.
Глаза всей частью
Больше голубые
И волосы белее
Пряжи льна.
И нипочём
Им трудности любые,
Пусть будет хоть стихия,
Хоть война.
Мужчины тоже —
Воины от Бога,
Все с русою
Курчавой бородой.
И племена свои
Держали строго,
Справлялись вместе
С общею бедой.
Они тогда молились
Истуканам,
И свой лишь в каждом племени
Был Бог.
Они в поход
К чужим ходили странам,
И много было
Пройдено дорог.
Они в пути
Свои слагали песни,
Идущие из глубины
Души.
Их и теперь
На свете нет чудесней,
Они как свод небесный
Хороши.
Взрослела Русь,
Садами расцветала.
И поднимались к небу
Города.
Мечи, плуги —
Всё было из металла,
В печах повсюду
Плавилась руда.
Поля вокруг
Засеивались хлебом,
На пастбищах
Полно было скота.
И мирной жизнь была
Под синим небом,
И не бывала их казна
Пуста.
И не было прекраснее
Народа
На тыщи миль вокруг,
Во все концы.
Но говорят,
В семье не без урода,
И были там
Завистники, лжецы.
Они трудиться сами
Не хотели
И жили воровато
Среди всех.
И без трудов, без пота
Хлеб свой ели,
И поднимали праведных
На смех.
Завистники
В свою сбивались кучу,
И на своих
Готовили штыки.
И затевали
Часто они бучу,
Но руки у них были
Коротки.
В их стане был вожак —
Батрак Федотий.
Чужое он любил
Считать добро,
А сам ходил он сонный
На работе,
Но золото любил
И серебро.
Он предложил
Гонцов послать на запад.
Германские там жили
Племена.
С их помощью
Богатств себе нахапать.
И вот уже
Приблизилась война.
Завистникам
Была одна работа,
И замысел врагов
Был очень прост:
Предатели
Открыть должны ворота
И опустить на ров с водою
Мост.
Был город тот
В долине на отшибе,
Стоял он на краю
Руси земель,
И обречён уже был
На погибель,
И в город враг
Легко войти сумел.
В сем племени
Народу было много,
Но к ним пришло
Не меньше и врагов,
И бойня началась
Уже с порога,
И потекла
Ручьями всюду кровь.
У города название
Отрада,
И жил в нём добрый
Вежливый народ,
Но город этот
Стал страшнее ада
И всюду были трупы
У ворот.
Там дети в семьях
Были как цветочки
И цвет волос у них был
Спелой ржи.
И мамы звали дочерей
Ласдочки,
А сыновей всех ласково
Стрижи.
Все женщины
Красавицы на славу,
Таких красавиц
Много и теперь.
Был дан приказ:
Их всех с детьми отправить
К друзьям далёким
В потайную дверь.
Была средь этих женщин
И ведунья,
Спасавшая от хворей
Земляков.
И вот они
Под светом полнолунья
Бежали от мечей
Своих врагов.
Ведунья эта
Славилась повсюду,
И над природой
Та имела власть.
И превращать
Свинью могла в верблюда,
И у животных всех
Меняла масть.
Её все люди
Очень почитали,
Она им всем,
Как матушка была.
Они её Спасеньем
Называли,
За все её
Им добрые дела.
И вот она
Укутала туманом,
Бежавших прочь
И женщин, и детей.
А в городе
Шла битва непрестанно,
И всюду были
Ужасы смертей.
Стоял ужасный смрад
Кровавой плоти,
И стоны рвали воинам
Сердца.
И на копье
Висел батрак Федотий,
И хитрого не стало
Подлеца.
И всех других,
Кто сблизился с врагами,
Кто подло предал
Русский свой народ,
Защитники достали
Острогами,
На перекладинах
Повесили ворот.
Но страшный бой
Был всё же не на равных,
Дала врагам внезапность
Перевес.
Защитники уже
Все были в ранах
И пламенем
Охвачен город весь.
И вот германцы
Бросились в погоню,
Чтобы вернуть
И женщин, и детей.
Летели словно стрелы
Вражьи кони,
На них сидели
Тысячи смертей.
А женщины и дети
Все устали,
Они хватали воздух
На бегу.
И все уже
Наперебой кричали:
«Остановитесь!
Больше не могу!»
Ведунья же
Всех только торопила,
Хотя сама
Была уже без сил
И своей кровью
Землю окропила,
И тут же Голос
Громкий вопросил:
«Чем быть могу
Полезным твоей власти?
Смиренно приказаний
Твоих жду».
«Ты у коней врагов
Смени все масти,
Быть может это
Отвратит беду».
А Голос тот
Её питался кровью,
И выходил
За кровью из земли.
И выпив кровь
Он был её любовью,
Другие его вызвать
Не могли.
И к своему
Враги взывая богу,
Готовы были
Все с коней упасть.
Они уже
Не видели дорогу,
А лишь коней,
Свою сменивших масть.
Они кружились
В ужасе по кругу
И не могли
Своих узнать коней.
Ведуньи Голос
Выполнил услугу
И тут же молча
Распрощался с ней.
Беглянки и их дети
Отдыхали,
Всего лишь только
Несколько минут.
Но вновь враги
Мечами замахали
И по коням
Стегнул жестоко кнут.
И вновь уже
Близка была погоня,
И первый ужас
Был уже забыт.
И масть сменив,
Всё также мчались кони,
Летела только пыль
Из — под копыт.
А впереди
Паслось свиное стадо,
Ведунье многих стоило
Трудов,
И кровь пролить
Ей снова было надо,
Что б голос превратил их
В верблюдов.
Враги опять
От страха онемели,
И вновь к своим
Взывали все богам
И дальше они
Трогаться не смели,
Своим не веря
Собственным глазам.
И снова передышка
У беглянок,
Они уже не чуяли
Души.
Но больше всех
И на руках у мамок
Измучились в дороге
Малыши.
Ведунья
Потеряла много крови,
И так же как и все
Была слаба.
И хватит ли ей сил
Для схватки новой?,
И чем её закончится
Борьба?
Но вот враги
Очухались и снова
Своих вовсю
Пришпорили коней.
А беглецы
В путь не были готовы
И спорили друг с другом все
И с ней.
Она их всех
Молила со слезами:
«Спасение одно —
Лишь только бег».
Но все ожесточились вдруг
Сердцами,
Таким бывает часто
Человек.
Сдаваться в плен —
Погибнут все мгновенно,
Бежать вперёд
И правда нету сил,
Тогда ведунья
Вскрыла себе вену
И тут же Голос
Сразу вопросил:
«Чего желаешь,
Добрая хозяйка?,
Я жду твои
Заветные слова.»
«Пусть станут эти дети
Птичьей стайкой,
А женщины
Пусть будут дерева».
«То племя называлось
Белороссы» —
«Теперь» — сказал ямщик:
«То Беларусь,
Деревьям имя дали тем
Берёзы,
При них всегда
Накатывает грусть.
А девочек,
Что кликали ласдочки,
Все ласточками стали,
Как одна.
Все этих птичек
Любят, между прочим,
И с ними начинается
Весна.
Мальчишек малых звали всех
Стрижами,
Те стрижены
Все лет до десяти,
Как жеребят до года
Стригунками,
Другого объясненья
Не найти.
Из глаз ведуньи
Покатились слёзы,
Враги лишь увидали
Миражи,
Стеною белой
Выросли берёзы
И ласточки взлетели,
И стрижи.
Сама ведунья
Схоронилась в роще,
По горькой ей
Пришлось идти стезе.
Но ей одной
Намного было проще
За помощью
Добраться до друзей.
Другого больше
Не было спасенья,
Пусть будут хоть деревьями
Они.
Пусть лучше будут птицы,
Чем забвенье,
И так в веках
Продолжатся их дни.
А вскорости уже,
Пыля дорогой,
По берегу бежавшей в даль
Реки,
Поднятые ведуньей
На подмогу,
Как ураган
Летели Русаки.
Германцы удирали,
Что есть мочи
И загоняли до смерти
Коней.
Их гнали прочь
И днём, и даже ночью,
И были наши Русичи
Сильней!
Ведунья русских воинов
Всех павших,
Велела к новой роще
Принести.
Она была
Измученной, уставшей,
Но захотела жизни их
Спасти:
«Во мне осталось
Очень мало крови,
И я других
Не ведаю идей,
Но что б вернуть
Погибших к жизни новой,
Должна я превратить их
В медведей.
Они уйдут в леса,
А я скончаюсь
И это всё,
Что сделать я могу.
Что нету сил,
Простите, в этом каюсь,
Мне перед вами
Больно быть в долгу.
Зимой медведи
Будут спать в берлогах,
Потом с весны
До первых холодов
Они в лесу, среди деревьев
Многих,
Искать своих любимых будут
Вдов».
Мы сотню вёрст
Проехали в беседе,
И продолжал ямщик мне
Свой рассказ:
«Теперь всегда все русские —
Медведи,
И стал уже
Он символом у нас.
А по весне
С возвратом птичек с юга,
Когда сойдут снега,
Уйдёт мороз,
Тогда берёзы,
Милые подруги
Своих уже
Не сдерживают слёз.
Берёзы слёзы
Называют соком
И этот сок
По вкусу, как слеза.
За жизнь свою,
Что стала для них
Роком,
Они свои
Проплакали глаза.
Теперь они
Растут по всей России
И красивей
Деревьев не найти.
И вы, куда б не шли,
Не колесили,
Везде у вас
Берёзы на пути.
А ласточки
Да и стрижи из глины,
Свои поближе к людям
Гнёзда вьют.
Они по душам
Родственные с ними,
Как детвора
Щебечут и поют.
И для людей
Являются утехой,
И так давно уж принято
Считать,
Что если есть
Гнездо у вас под стрехой,
То значит с вами будет
Благодать.
С тех пор и Русь
Расширилась, окрепла.
Объединились вместе
Племена.
И новые дворцы
Росли из пепла,
И не пугала их уже
Война.
Завистников,
Что жили словно принцы,
Ссылали всех
На край своей земли.
И дали им названье
Украинцы,
Назад они вернуться
Не могли.
Они свои
Там строили землянки
И некому их было
Уберечь.
Размножились они все,
Как поганки,
И поменяли даже
Свою речь.
Ведунью люди
Схоронили скромно.
Гряло уже
Пришествие Христа.
Крестившись Русь
Страной была огромной
И берегла
Заветные места.
Мы с ямщиком
Зашли в кабак с дороги
И чтоб унять
Нахлынувшую грусть,
Там водки взяв,
Мы прямо у порога
С ним выпили вдвоём
За нашу Русь!
10.06.2015