Измученный тяжёлым сном
Проснувшись шлёпаю на кухню
И накачавшись там вином,
В свою постель я снова рухнул.
И вновь продолжился мой сон,
«Умерший чести не уронит.»
Я вижу как меня хоронят
И подхожу я на поклон.
Мои в гробу закрыты очи,
А я смотрю на веселе.
Я на себя похож не очень
И знак есть тайный на челе.
Друг друга люди взяв за плечи
И гроб мой окружив кольцом,
Толкают мне пустые речи
И все зовут меня отцом.
«Он был без родины, без флага,
Один поэт из всей родни.
Как заблудившийся бродяга,
Свои он плохо кончил дни.
Он написал стихов не мало,
Но не дано им видеть свет.
Их лишь жена его читала,
Он ей любимый был поэт».
Кто эти люди, кто ответит?
И как относятся ко мне?
Быть может это мои дети,
Что разбросал я по стране?
Что ж, может всякое случиться,
Не зря ж белы мои усы.
Вдруг кто-то в двери постучится
И скажет: «Папа я твой сын».
А может быть придёт и дочка,
На них хоть не способен я.
Ведь не одну провёл я ночку,
Под строгой тайной бытия.
Подруг за жизнь было много,
И исключать ничто нельзя.
Но все пошли своей дорогой,
У всех свой путь, своя стезя.
Я уходил не возвращаясь,
Искал я свет другой звезды.
Но что сказать? Я грешен каюсь,
Оставить мог свои следы.
И вот они меня хоронят,
Но как узнали? Как нашли?
По родственному все уронят
На гроб по горсточке земли.
И будет между ними дружба,
Ведь как ни как, они родня.
В конце заупокойной службы,
Махнут по рюмке за меня.
Но ничего делить не станут,
Как старый барабан я пуст
И моё имя в бездну канет,
Но так и лучше даже, пусть.
И всех хочу я успокоить,
Что накропать случилось мне
И всё, что это будет стоить
Принадлежит моей жене.
Она одна без чувства долга,
А искренне любя стихи,
Всегда сгорала от восторга,
Прощая мне мои грехи.
А их скажу я было много
Иначе б был бы я ни я.
И в этом вся моя дорога,
Моя судьба и жизнь моя.
Частенько я бывал не правым
Любил и женщин и вино,
А поэтической вот славы,
Мне к сожаленью не дано.
Она придёт когда не будет
Воспоминаний обо мне,
Когда умнее станут люди,
Уже без истины в вине.
Стихи мои читая резво
И кто-то рифмой обоян,
Промолвит: «Да он мыслил трезво,
Хотя бывал частенько пьян!»
Проснулся я с тяжёлой думой:
«Бесцельно жизнь прошла моя.
Меня завёл мой путь угрюмый
Сюда в германские края.
А здесь на русском не читают,
Да так теперь и на Руси.
Словами души убивают,
Господь помилуй и спаси»
Ах снять бы годы, как одежды
И в стирку бросить как бельё
И снова отыскать надежду,
Где поросло уж всё быльём.
Одной нам жизни очень мало,
Её бы надо повторять.
В одной грешили б как попало
В другой смогли бы исправлять.
И я опять иду на кухню,
Там не допитое вино.
Потом опять я в койку рухну,
Всё трын-трава, мне всё равно.
12.09.2015